Кроме продуманного фона, аксессуаров и одежды, наиболее важным, конечно, является правдоподобность и правдивость актеров. Буквально каждый персонаж у Соммерса – типичен и отображает основные черты самой эпохи. Египетские герои воплощают сильные страсти древности, современные – нравы 20-века.
Очаровательная библиотекарша Эвелин воплощает научный энтузиазм и тягу к открытиям, своеобразную одержимость мировых ученых 19-20-х веков культурой этой загадочной цивилизации Древнего Египта. Бесшабашный Рик – дух авантюризма, веры лишь в собственные силы и сноровку, любовь к риску и приключениям и волю к жизни. В американцах невозможно не усмотреть полчища «расхитителей гробниц», благодаря которым и процветает «черный рынок» предметами древности и махинации всеобщим культурным наследием. Их образы, в сущности, беззлобных и добродушных парней, обнажают интеллектуальную деградацию общества, когда один из них с презрением и раздражением отзывается о ненужности и бесполезности книги. Моральный разлад в академических кругах ярко показан в персонаже ученого-египтолога, сопровождающего их, который использует свои знания лишь в целях обогащения, а в раскопках, изобилующих порой опасными неожиданностями, без всяких колебаний совести жертвует местным населением.
Лихорадка наживы, никогда не покидавшая человечество, трагикомично выписана в образе директора тюрьмы, который, в конце концов, буквально разбивает голову в погоне за своей предполагаемой прибылью. Словно только такой исход и ожидает толпу – тупого ограниченного обывателя, что мнит себя пупом земли, считая себя хозяином того, что ему не принадлежит, насмехаясь над древними культурами, а священное рассматривая объектом купли-продажи.
Буквально несколько минут, посвященных Древнему Египту, Соммерс превратил в своеобразную ось двух серий, смысловой стержень сюжетных линий, невольно придавая ему первостепенное значение. Лаконично и очень ярко он сумел воссоздать типичные образы древности. Фараон – в воинском облачении, в короне, мчащийся в колеснице, восседающий на троне правитель; жрец – молчаливый, невозмутимый, который выглядит очень уверенно в сознании своей силы и влияния; любовница царя, поражающая своей экзотической красотой, эротичной энергией, страстностью и решимостью. Глубоко проникнуть в эпоху помогает изобилие древнеегипетских аксессуаров: обилие косметики, парики и золотые браслеты, плиссированные юбки и украшения с талисманом Уаджет (глазом Гора), головные платки немесы и серповидное оружие охраны, ожерелье жреца с аутентичной змеевидной застежкой, струящейся по спине.

Совершенно так же, как книга хороша, когда прожита автором, выплавлена в горниле его собственного опыта, фильм сможет поразить только тогда, когда заставит поверить буквально в каждый свой кадр. Как ценность книги определяется тем, насколько глубоко она затронула глубинные струны души читателя, так и ценность фильма – в правдивости и искренности игры актеров. Спецефекты, костюмы и красивые декорации способны, конечно, создать зрелище, но без актерского мастерства оно обречено на забвение и никогда не вызовет желания возвращаться к нему вновь. Истинная красота идет изнутри, а сердцевиной, осью фильма есть актер, и успех определяется степенью проникновения его в свою роль. Только когда он способен максимально перенести свое сознание в требуемую эпоху, отождествить себя с образом, только в этом случае зритель вместо голливудских красавчиков и «крутых парней» в британской или древнеегипетской драпировке увидит и почувствует в каждом взгляде и жесте подлинного жреца, медджая, авантюриста, куратора, фараона.

В первой «Мумии» много огня: от не так бросающихся в глаза многочисленных факелов до масштабных и впечатляющих пожаров и перестрелок. Огнем пылает пароход, огненный дождь низвергается на Каир, автоматы и револьверы просто разрываются, а сабли и мечи высекают искры; огонь сопровождает появление Анксунамун, когда факелы освещают ее путь к Имхотепу, факелы отбрасывают таинственные блики на жреца, что совершает ритуалы, напоминая о пресловутых «вечных лампадах» древности; даже сама пустыня отливает огнем в лучах закатного солнца.
Питает и усиливает огненную атмосферу воздушная стихия: самолет Уинстона, стремительный полет, сокрушительная пещаная буря, скачки на верблюдах и лошадях, погони и неожиданные повороты событий, а также дуновение «крыльев смерти» при открытии ларца или зловещий ветер при чтении книги удерживают в напряжении и заставляют задержать дыхание, увлекая в вихрь авантюрного приключения.
Земля, в свою очередь, немного успокаивает и позволяет отдохнуть от огненно-воздушных эмоций. Перевести дыхание и углубиться вместе с героями в тайну помогают размеренный караванный путь по бескрайним дюнам Сахары, раскопки в недрах затерянного города, богатства сокровищницы, полной золота – самого ценного дара земли.
Если «Мумия» распаляет пламенную страсть, возбуждает, наполняет бурными эмоциями и восторгом, то «Мумия 2» увлекает в себя просто гипнотически, используя в огромном количестве элементы водной стихии. Ключевая ведущая идея реинкарнации напрямую соотносится с экстрасенсорикой, сверхчувственным восприятием, сигналами подсознания, изначально ассоциируемых со стихией воды. Эвелин следует указаниям сна, а видение о прошлых воплощениях отображается в водах храмового бассейна в то время как участники драмы пребывают в трансовом состоянии, в которое их вводит древний священнослужитель. При находке браслета в коридорах гробницы героев ожидает ловушка в виде огромных «вод Нила»; лондонские события сопровождаются обильным ливнем, как и финальные сцены в дебрях влажного тропического болотистого оазиса; Имхотеп уже вместо песков поднимает в ужасающей волне Нильские воды и даже дирижабль трансформирован в несуществующую форму и с поскрипывающими палубами и штурвалом больше похож на корабль.
Тогда как в первой серии ведущая стихия – огонь, вторая серия подчиняет остальные стихии мистической водной. Обратить внимание на сферу подсознательного побуждают и такие нюансы, как обильное присутствие скорпионов и змей. Скорпион как атрибут древнеегипетской богини Селкет, защищающей и оберегающей от опасностей загробного мира, как будто намекает на присутствие более глубоких и непознанных сил. Сам царь Скорпионов не очень яркий персонаж, как будто создан лишь, чтобы свести вместе в кармическом противостоянии главных героев. И наличие тайны подчеркивает еще и ограничение во времени, а именно семидневный срок. Семь – возможно наиболее магическое число в нумерологии, ответственное за мистику и духовный опыт и обладающее силой, недоступной другим числам.