|
Фанфик автора Daegor "Кровь и песок"
| |
| Neitikert | Дата: Среда, 23.10.2013, 15:11 | Сообщение # 1 |
 Казначей
Группа: Администраторы
Сообщений: 281
Статус: Offline
| Кровь и песок
Автор: Daegor
Фэндом: Мумия
Персонажи: Ардет, его семья, остальные упоминаются
Рейтинг: NC-17
Пролог
Кровь уходит в песок, окрашивает его бурым. Стреляли в
спину, потому что не могли победить в открытом бою. Враг, который отвлек
внимание отца, поплатился за это собственной жизнью – влажно блестят на
солнце внутренности, вывалившиеся на песок из распоротого живота.
Пустыня дышит смертью, упивается ей, впитывает в себя едва уловимый
запах еще не начавшего разлагаться тела.
Дрожат руки, протянутые к родному лицу, дрожат пальцы, закрывая глаза
мертвеца, слепо уставившиеся в пронзительно-синее небо. Ложится на тело
черный плащ, закрывая кровь на темно-синих одеждах, иллюзия того, что
отец не умер, а просто уснул, кажется, готова победить ужас осознания
его гибели. Ардет поднимается с колен, идет к старшему брату. Ему
кажется, что идет он, как подобает воину – прямо и ровно, с высоко
поднятой головой. Омар, старший брат, видит, как тело младшего сотрясает
крупная дрожь, как подкашиваются его ноги. Омар стоит на пороге шатра –
ветер раздувает полотна, изрезанные, исполосованные саблями,
изрешеченные пулями. Омар не пускает Ардета в шатер.
В шатре – мать.
Пуля оставила ровную круглую точку почти точно посреди лба. Они сорвали с
ее тела золотые украшения, не смогли стянуть драгоценный свадебный
перстень и срезали его вместе с пальцем.
Омар щурит слезящиеся глаза, оглядывая масштаб разрушений. Шесть шатров –
поселение тех, кто ушел на покой. Старики, доживающий свой век вдали от
войны, встретили войну первыми. Что они могли противопоставить
захватчикам из французского иностранного легиона? Сабли против пуль?
Проклятия на голову смеющихся чужеземцев, выдирающих серьги из ушей
беспомощных старух?
Омар горько усмехается. Ни отец, ни мать, стариками не были. Они приехали сюда, как гости.
Ардет отталкивает брата с дороги и падает перед телом матери на колени.
Сегодня ему исполнилось шестнадцать. Сегодня он понял, что такое – ненавидеть.
***
- Останешься за старшего, - говорит ему Омар, когда заканчивается
похоронный обряд, - я возьму людей, мы догоним тех, кто это сделал.
Ардет кивает, хотя ему отчаянно хочется ехать вместе с братом. Он знает,
что фраза, которая так и осталась непроизнесенной, не позволит ему
сорваться вслед. Ардет знает, что Омар может не вернуться. И тогда
обязанности главы клана лягут на его плечи, не смотря на то, что он –
самый младший в семье. Омару почти сорок, но и он не был старшим.
Старшим был Ашраф, но Ашраф погиб три года назад. Погибли и четверо
остальных братьев, умерла родами старшая сестра. Иногда Ардету кажется,
что смерть идет рядом с их семьей, не отставая ни на шаг.
Но он долго смотрит вслед удаляющейся коннице и думает о том, что брат
обязательно вернется. Живой и невредимый. И те, кто бесчестно перебил
ничего не сделавших им людей, получат по заслугам.
Отряд возвращается через две недели.
Омара среди выживших нет.
Ардету шестнадцать, и в шестнадцать лет он становится вождем клана,
который обязан сторожить Город Мертвых, не позволяя уснувшему там злу
вырваться наружу.
|
| |
| |
| Neitikert | Дата: Среда, 23.10.2013, 15:14 | Сообщение # 2 |
|
Казначей
Группа: Администраторы
Сообщений: 281
Статус: Offline
| Смотритель
После пустыни город кажется шумным, грязным и очень
вонючим. Отвратительный запах нечистот, выливаемых прямо на улицы,
грязных, немытых тел, старых, обветшалых тряпок, смешивается с острым
запахом пряностей и тяжелым запахом драгоценного масла, которым торгуют
на другом конце площади. Звенят браслеты девушек, шаркают ноги людей по
мостовой, голоса сливаются в рокот, который окружает, давит, терзает.
Юный вождь маджаев протискивается сквозь толпу на площади, досадливо
кривит лицо, когда ему наступают на ноги и пихают локтями. Приезжать в
Каир совсем не хотелось, но это – обязанность, которую следует
выполнить. Смотритель музея – старый друг и верный соратник отца, еще не
знает о том, что произошло.
Маджай скрипит зубами, прокладывая себе путь, пытаясь вспомнить, какой
праздник сегодня могут отмечать все эти торговцы, земледельцы и наемные
работники. Кто-то кричит, кто-то смеется, где-то в толпе разгорается
ссора. Ардет едва ли не вываливается из людской массы у самых ступеней,
оправляет одежду, тяжело вздыхает и входит в прохладу каменного дворца
египетской культуры.
В музее неожиданно тихо. Редкие посетители едва ли не на цыпочках
двигаются между выставленными экспонатами, переговариваются шепотом,
словно бояться потревожить звенящую, торжественную тишину. Маджай и сам
замедляет шаг, старается идти бесшумно. На него никто не обращает
внимания, и он уверенно идет к ступеням, сворачивает у лестницы налево,
проходит через зал и оказывается перед роскошной резной дверью красного
дерева.
Пальцы ложатся на железную ручку, маджай с удивлением замечает, что эта
ручка, которая когда-то была на уровне глаз, теперь располагается так
низко. Последний раз он был в музее восьмилетним ребенком. Он не знает
правил городов, поэтому уверенно открывает дверь, даже не подумав о том,
что нужно постучаться. В пустыне все двери открыты – отдерни полог и
проходи. В городах слишком много условностей.
Смотритель сидит за столом, внимательно изучая какой-то свиток.
Смотритель тоже оказывается неожиданно низким. А еще - полным. Ардет
помнит его совсем другим. Смотритель его – тоже. Несколько минут они
молча смотрят друг на друга, словно пытаясь понять, того ли человека
видят. Потом Ардет кланяется, человек за столом поднимается на ноги и
склоняет голову в ответ.
- Ардет, - произносит он, наконец, - как ты вырос! А почему ты один? Где отец, где Ашраф, где Омар?
- Они мертвы, - Ардет сам пугается того, как отстраненно и холодно
звучит его голос, словно кто-то чужой говорит за него, словно разговор
идет не о родных людях, а о чем-то непонятном и оттого – безразличном.
Смотритель меняется в лице, кивает маджаю на стул, предлагая сесть.
Ардет качает головой: сидеть на стульях слишком неудобно, удобнее – на
разостланном ковре, подобрав под себя ноги. Впрочем, Смотритель это тоже
понимает, поэтому не настаивает и садится сам.
- Пять лет прошло, - голос Смотрителя звучит по-стариковски глухо, - я и не знал, что все так…
- Отец и Омар погибли недавно, - отзывается Ардет, разглядывая ковер под ногами, - Ашраф – три года назад.
- Мои соболезнования, - вздыхает Смотритель – тебе и твоей семье. Как это пережила матушка?
- Никак, - где-то глубоко внутри начинает скапливаться раздражение,
Ардет поднимает голову и смотрит в глаза сидящего напротив человека, -
ее застрелили, в тот же день, что и отца.
Повисает тяжелая, гнетущая тишина. Ардет старается подавить в себе
вспыхнувшую злость на Смотрителя. Да, этот почетный муж далек от дел
своего клана, далек от дел пустыни, далек от войны и от ужасов Города
Мертвых. Но это вовсе не значит, что он – не маджай. И уж точно не
значит, что для него смерть друзей – не удар и не потеря. Он не мог
знать об их смерти, шатры клана – в пяти днях пути от Каира. Злиться на
него – совершенно бессмысленно.
|
| |
| |
| Neitikert | Дата: Среда, 23.10.2013, 15:16 | Сообщение # 3 |
|
Казначей
Группа: Администраторы
Сообщений: 281
Статус: Offline
| Раздражение медленно уступает место апатии. С апатией бороться было
гораздо сложнее – она сопровождала юного вождя везде и всюду. Она
следовала за ним, когда он едва не загнал коня, отправившись в Каир. Она
сидела на краю колодца, откуда маджай черпал воду и отпаивал судорожно
дышащего жеребца. Она тащилась за ним по следу, когда он протискивался
сквозь толпу на площади. И явно не думала отставать. Мысли приходили
сплошь безрадостные и тяжелые.
Смотритель шумно прочищает горло, Ардет тут же поднимает на него взгляд.
- Значит, ты теперь вождь, - задумчиво произносит Смотритель, окидывая
Ардета взглядом, в котором читается усталость пополам с отеческой
заботой, - бедный мальчик…
Ардет судорожно мотает головой, отгоняя непозволительное желание
высказать в лицо этому человеку все, что он думает по поводу своего
становления вождем, о его удаленности от настоящих бед и о его праздной
неосведомленности.
- Я приехал, чтобы сообщить о смерти отца, - цедит сквозь зубы Ардет, - всего доброго.
Развернувшись на каблуках, маджай покидает кабинет, подавив искушение хлопнуть дверью.
- Ты всегда можешь обратиться за помощью! – кричит ему вслед Смотритель.
- Надеюсь, не понадобится, - упрямо бормочет под нос юноша и в самом
мрачном расположении духа покидает музей. Снова протискиваясь сквозь
толпу, Ардет приходит в смятение. Он ни о чем так и не поговорил с этим
мудрым и уважаемым человеком, только сообщил о гибели своей семьи и
ушел, как обиженный неизвестно на что мальчишка. Он мог бы спросить у
него о том, что его ждет, спросить о том, как уберечь Город мертвых от
вторжения чужеземцев, как править кланом, где старейшины – втрое, а то и
вчетверо старше его?
Ардет едва не поворачивает обратно, но уязвленная гордость этого сделать
не позволяет. Маджай тяжело вздыхает и принимается проталкиваться к
коновязи.
|
| |
| |
| Neitikert | Дата: Среда, 23.10.2013, 15:17 | Сообщение # 4 |
|
Казначей
Группа: Администраторы
Сообщений: 281
Статус: Offline
| Торговец
Луксор встречает его во всем великолепии. Величие
древних храмов не стерли века, не уничтожил современный вид города,
выросшего на развалинах великой культуры. Луксор стоит на месте Фив, и
оттого не кажется таким уж нелепым и грязным, как Каир. То ли оттого,
что Фивы, некогда называемые египтянами Уасет, были столицей Верхнего
Египта, то ли просто потому, что люди не сумели уничтожить дух этих
мест, незримо окруживший древние строения.
Маджай еще никогда не был в Луксоре, оттого все кажется таким
удивительным и величественным, оттого лавки торговцев и гостиницы не
вызывают такого раздражения, уходя на второй план, отступая перед
великолепием Храма, возвышающегося над городом.
Ардет приехал в этот город не из праздного любопытства.
Где-то неподалеку от Храма расположилась лавка Торговца. Маджай никогда
не видел этого старика, но отец не раз и не два рассказывал о нем,
постоянно повторяя, что Торговец – хранитель мудрости их народа, что он
поможет тогда, когда не сможет помочь никто. Ардет привык отцу верить. И
сейчас его конь размеренно шагал по улицам Луксора, туда, где по
рассказам отца, должен был стоять дом этого почтенного старца.
«Вывеска над входом в его лавку даст вам понять, что вы пришли, куда
следует», - говорил отец, глядя на детей, рассевшихся полукругом у
костра.
«Что там?» - заинтересованно спрашивал Ашраф.
«То, что все хранит» - был ответ.
Ардет вглядывается в каждую вывеску многочисленных лавочек, но все они
не похожи на то, о чем говорил отец. Взгляд маджая цепляется за одну из
вывесок. На почерневшем от времени дереве плохо виден рисунок – краску
давно не подновляли. Но линии складываются в рисунок, который напоминает
Ключ. Восемь лучей, в центре – фигуры двух Богов. Ардет спешивается,
подводит коня к кольцу в стене, привязывает, треплет по холке. Немного
постояв, он несколько раз глубоко вздыхает и уверенно толкает дверь.
Мелодично звенит колокольчик, предупреждая хозяина лавки о посетителе. В
помещении пахнет книжной пылью, старым пергаментом и сладковатым,
пряным запахом благовоний. После светлой улицы полумрак лавки кажется
кромешной тьмой. Ардет моргает, торопясь адаптировать глаза под этот
сумрак.
Из-за занавески в глубине помещения появляется девушка, окидывает маджая
тяжелым, изучающим взглядом. Он не успевает ничего произнести, как она
уже скрывается за занавесью.
- Дед, это к тебе, - слышит он ее голос, и через несколько мгновений из-за той же занавески появляется старик.
Кожа его похожа на старый мятый пергамент – такая же темная, испещренная
сетью морщин. Глаза у старика неожиданно светлые и яркие,
необыкновенного голубого цвета. Лицо скрыто темно-синим платком, одежда
похожа на одежду самого маджая, лишь этот платок, за которым не видно
лица, приводит юного вождя в замешательство.
Старик кланяется, Ардет кланяется в ответ, стараясь правильно подобрать
слова для начала разговора. Но старик начинает беседу первым.
- Рад видеть под крышей моей скромной обители юного вождя славного
клана, - произносит он со странным акцентом, приглашая Ардета следовать
за собой.
- Благодарю за теплые слова, достопочтенный, - слова слишком привычны, и
нет нужды долго думать с ответом. Ардет идет следом за стариком в
глубину дома, не решаясь расспрашивать, а тот ступает впереди молча,
хотя юный маджай чувствует, что Торговец действительно рад его визиту и
готов расспрашивать гостя прямо посреди лавки.
- Я Амастан, - говорит старик, не оборачиваясь.
- Я Ардет, - отвечает маджай, мысленно удивляясь тому, как легко он
отдает свое имя незнакомому человеку, ничуть не опасаясь порчи.
|
| |
| |
| Neitikert | Дата: Среда, 23.10.2013, 15:18 | Сообщение # 5 |
|
Казначей
Группа: Администраторы
Сообщений: 281
Статус: Offline
| Они заходят в комнату, где сквозь витражные окна падает яркий свет,
дробится разноцветными бликами, вылетая причудливый узор на мягких
коврах, разостланных по полу. Старик садится, скрещивая ноги, жестом
предлагает Ардету сесть напротив. Маджай с благодарностью принимает
предложение. Здесь почти как дома, не то, что в музее. Старик отчего-то
кажется гораздо более родным и близким, чем Смотритель.
Торговец что-то громко и отрывисто произносит на неизвестном Ардету
наречии, через несколько минут в комнату входит девушка, несущая поднос,
заставленный блюдами с едой и двумя пиалами чая.
Она опускает его перед мужчинами, окидывает старика долгим взглядом. Ее
подведенные сурьмой глаза такие же необычные, как у Торговца - голубые,
а не темные. И кожа кажется смуглой от загара и вечно палящего солнца
пустыни. На щеках у нее непонятные Ардету татуировки, такие же – на
тыльной стороне ладоней. Длинные черные волосы заплетены во множество
косичек, и в отличие от женщин его клана, она не прячет их под платком.
Темно-синяя одежда девушки украшена геометрическим орнаментом, на шее –
разноцветные бусы.
- Прости, - вздыхает Торговец – но я не могу оставить гостя одного.
- Я понимаю, - отвечает девушка, - если нужна будет помощь – зови.
Когда она скрывается за разноцветной занавеской, старик поворачивается к маджаю.
- Ты удивлен, мой юный друг, - улыбается он, приспуская платок и поднося к губам пиалу с терпко пахнущим чаем, - пей чай.
Ардет послушно берет пиалу и вопросительно смотрит на Торговца.
- Мы ведь не маджаи, - пожимает тот плечами, - мы туареги. Что не помешало мне в свое время жениться на девушке из вашего клана.
- Как это? – удивленно спрашивает маджай. Чай действительно очень
терпкий и пряный, и от него сразу уходит усталость, отступает тупая
боль, поселившаяся в мышцах.
- О, друг мой, - смеется старик, обнажая ровные белоснежные зубы, - мы –
единственный клан, где женщины помыкают мужчинами! Впрочем, разговор не
об этом. Ты проделал долгий путь, чтобы найти меня. Ты стал вождем,
будучи юношей – значит, с твоим отцом и старшими братьями приключилось
несчастье. Расскажи мне, что тебя тревожит, а я расскажу тебе, как
справиться с невзгодами.
Ардет долго смотрит в голубые глаза старика, а потом, тяжело вздохнув, принимается рассказывать.
|
| |
| |
| Neitikert | Дата: Среда, 23.10.2013, 15:35 | Сообщение # 6 |
|
Казначей
Группа: Администраторы
Сообщений: 281
Статус: Offline
| Безумная
В книжной лавке звучат стихи. Старик читает нараспев,
прикрыв глаза. Пальцы в чернильных пятнах гладят корешок книги, которая
так и не была открыта. Ему нет нужды видеть строки арабской вязи, чтобы
воспроизвести текст с точностью до последнего слова.
Ардет сидит на ковре, внимательно слушает то, что говорит старик,
старается запомнить, уложить в памяти. Потому что Амастан читает вовсе
не стихотворные поэмы, хоть и звучат они так же мелодично и
торжественно. Амастан читает заклинания – одно за другим, не делая
перерывов и не поясняя, лишь замечая, что это – для отвода глаз, а это –
для вызова дождя.
За витражным окном – двадцатый век, шумные туристы на улицах и растущие,
как на дрожжах, дома приезжих, которые чувствуют себя хозяевами на
чужой земле. А здесь, в украшенной коврами комнате, время замерло.
Оттого не кажется абсурдным то, что сказанные в нужный день, в нужный
час строки смогут сработать, как работали когда-то у тех, кто не
сомневался в силе сказанного и умел взвешивать каждое слово. И отвечать
за это слово – тоже.
Амастан открывает глаза, откладывает книгу и внимательно смотрит на
Ардета. Маджай выдерживает этот пронзительный взгляд и старик улыбается.
Впрочем, наверняка знать Ардет этого не может – лицо Торговца снова
закрыто платком – тагельмустом, видны лишь глаза.
- Ты понял все, что я сказал? – спрашивает старик.
Ардет кивает. Понял, воспринял, и смог бы воспроизвести – его память
всегда услужливо позволяла извлечь из себя то, что было необходимо в
данный момент. Отчего-то англичане и французы, с которыми маджаю выпадал
жребий встретиться, такой способностью не обладали – память у них была
на удивление короткой. Для себя маджай решил, что это потому, что эти
люди получают гораздо больше разнообразной информации, в то время, как
он – только то, что жизненно необходимо.
- И все же, - негромко произносит Ардет, вновь возвращаясь к теме
разговора, с которого началось долгое путешествие в мир стихов и
заклинаний, - я не знаю, как победить тоску и утолить жажду мести. Я не
могу видеть солдат, гуляющих по городу, я не могу не думать о них, не
могу не думать о том, что случилось в ту ночь…
Амастан жмурится, а потом жестом подзывает сидящую у входа девушку. Она
откладывает вышивку и приближается к мужчинам, вопросительно глядя на
старика.
- Беседа разочарованного со своим духом, - произносит старик, - наш юный друг должен услышать это произведение.
Девушка садится рядом со стариком, смотрит куда-то чуть выше головы
Ардета и начинает говорить. Ардет безотрывно смотрит на ее лицо, хотя,
конечно, делать этого не стоит. Впрочем, она ведь сама не прячет лица, и
не отводит взгляда, если случайно встретиться с ней глазами. Только
сейчас она словно впала в транс: безотрывно смотрит в одну точку, чуть
покачивается из стороны в сторону и слова на коптском языке звучат
ритмично и четко.
И она ничуть не похожа на сумасшедшую.
|
| |
| |
| Neitikert | Дата: Среда, 23.10.2013, 15:36 | Сообщение # 7 |
|
Казначей
Группа: Администраторы
Сообщений: 281
Статус: Offline
| ***
Два дня назад она танцевала на заднем дворе, снова и снова повторяя одни
и те же движения, пока не упала, обессиленная, на землю. Амастан
подошел неслышно, положил руку на плечо наблюдавшего за девушкой маджая и
повел его в дом.
- Не удивляйся, - вздыхал старик, не глядя в глаза маджаю, - ее
оставили со мной, потому что посчитали, что она скорбна рассудком. Она
говорит на языках, которые давно утрачены, пляшет, когда хочет, и поет
священные гимны, тексты которых сейчас стирают пески пустыни со стен
давно рухнувших храмов. Она может остановиться на месте и смотреть в
пустоту, смеяться или плакать невпопад. Ее разум далек от этого мира, а
когда возвращается, то она только молчит и вышивает, или принимается за
уборку, или начинает читать... она все равно старается не видеть этот
мир. Он для нее чужд, и оттого она всеми силами отторгает его.
- Она не похожа на сумасшедшую, - мрачно отвечал маджай, посмотрев в
окно. Лежащая на земле девушка перевернулась на спину и неотрывно
глядела на сияющие в темном бархате неба звезды.
- Я и не сказал, что считаю ее сумасшедшей, - заметил старик, -
сумасшедшей ее считают мать и отец, которые привезли ее сюда еще
маленьким ребенком. Я, правда, говорил им о том, что причина ее якобы
безумного поведения кроется в душе, которая слишком много забрала с
собой из прошлого рождения. Но они мне не поверили. Скорее, посчитали,
что я буду прекрасной компанией для их дочери, - старик горько
усмехнулся и, тяжело вздохнув, похлопал Ардета по плечу.
***
- Смерть стоит предо мной сегодня подобно удалению бури, подобно
возвращению человека из похода к своему дому…Смерть стоит предо мной
сегодня подобно тому, как желает человек увидеться свой дом после того,
- монотонно произносит девушка, - как он провел многие годы в
заключении…
- Хватит, пожалуй, - прерывает ее старик, - спасибо.
Взгляд девушки снова становится осмысленным, она вопросительно смотрит
на торговца. Тот кивает ей и, посмотрев на Ардета, задает вопрос:
- Так ищешь ли ты успокоения у Смерти, подобно разочарованному?
Ардет отрицательно качает головой. Нет, он не ищет у смерти ни
успокоения, ни ответов. Он ищет ее помощи в том деле, которое считает
правым.
- И помощи у нее искать не надо, - тяжело вздыхает старик, словно прочтя мысли юного вождя.
|
| |
| |
| Neitikert | Дата: Среда, 23.10.2013, 15:45 | Сообщение # 8 |
|
Казначей
Группа: Администраторы
Сообщений: 281
Статус: Offline
| Убийца
Луна заливает стены храма мертвенно-бледным светом. В
ночной тишине слышны лишь шорохи песка и песни ветра, не нарушает покоя
спящего города ни музыка, ни громкий смех. Город спит, и не горят огни в
окнах гостиниц, не шумят туристы, в третий или четвертый раз за ночь
пускаясь гулять по узким переулкам торгового квартала.
Город ждет, и ждать осталось недолго.
Ардет никак не может заснуть. Предчувствие угрозы разлито в холодном
ночном воздухе, и все попытки успокоить мятущееся сознания оканчиваются
ничем. Он гостит в лавке четвертый день, и за это время узнал больше,
чем за всю предыдущую жизнь. Амастан оказался превосходным учителем –
чутким, внимательным, не жадным до знаний и очень, очень мудрым. Ардет
был бесконечно благодарен ему за эту мудрость и терпение, которое
проявлял старик, общаясь со своим учеником.
Возможно, он снова просто слишком устал и много думает о том, о чем
думать не следует. Но снова встает перед глазами неприятная картина, и
снова он слышит свой голос – спокойный и уверенный, хотя кровь закипает
от ярости.
Сегодня утром он видел чернокожего юношу – своего ровесника, который шел
рядом с приемной внучкой Амастана от самого базара. Он что-то говорил
ей, в чем-то убеждал или уговаривал – но лицо девушки оставалось
холодным. Ардет стоял в дверях, глядя на то, как они приближаются. Когда
они поравнялись с маджаем, и девушка уже хотела переступить порог
лавки, чернокожий поймал ее за руку.
- Отпусти, Лок-На, - бесцветным голосом произнесла девушка, - дед ничего не расскажет вам, не расскажу и я.
Чернокожий грязно выругался и резко развернул девушку к себе, на что она без лишних слов влепила ему звонкую пощечину.
- Убери свои руки! - в голосе ее прорезалась сталь, и чернокожий
послушно отпустил. А после – отступил на шаг, изумленно глядя на нее.
Девушка снова развернулась, едва кивнув Ардету в знак приветствия, а
Лок-На уже пришел в себя, и снова шагнул вперед. На этот раз дорогу ему
преградил Ардет.
- Девушке не нравится твоя компания, - пояснил он, дождавшись, когда хозяйка скроется за дверью.
- Твое ли дело, маджай, в чьей компании она будет ходить? – мрачно осведомился Лок-На.
- Да, - коротко ответил Ардет, замечая, как меняется в лице чернокожий.
Наверное, он безумно хотел ударить юного вождя, но вместо этого сплюнул
ему под ноги и, развернувшись, удалился.
А сейчас маджай одет, сидит на застеленной кровати, вслушиваясь в
тишину. Он слышит тихое дыхание за стеной – Амастан спит безмятежно, и
снится ему что-то очень хорошее. Со двора доносится довольное фырканье
коня и голос девушки, мерный шорох щетки по шкуре. Хозяйке дома тоже не
спится, и в отличие от маджая, она нашла себе занятие. Чистит
иссиня-черную шкуру жеребца, гладит его гриву, рассказывает ему историю о
человеке, потерпевшем кораблекрушение. Маджай помнит эту сказку – ее
некогда рассказывала мать, сидя у костра. Девушка воспроизводит ее слово
в слово.
Ардет накидывает на плечи плащ и выходит во двор. Девушка не обращает
никакого внимания на нового слушателя, даже не поворачивает голову, хотя
слышит его шаги. Ардет садится на низкую лавочку, смотрит на девушку,
одетую лишь в рубаху. Тяжелая ткань падает с одного плеча, кожа под ней
неожиданно светлая, не тронутая загаром. Амастан рассказывал, что
туареги больше похожи на европейцев, чем на арабов. У них светлые глаза и
светлая кожа, у некоторых даже светлые волосы, хотя в последнее время
это стало редкостью.
Девушка досадливо поправляет рубаху, продолжает говорить, проходя щеткой
по лоснящимся бокам коня. Говорит она тихо, но маджай слышит каждое
слово.
- Случилось же это, когда не было меня вместе с ними. Они сгорели, а
меня не было среди них. Умер я из-за них, когда нашел я их в виде трупа
единого. Если силён ты, крепко сердце твоё, то наполнишь ты объятия твои
детьми твоими, поцелуешь ты жену твою, увидишь ты дом твой, а это
лучше, чем всякое другое. Достигнешь ты родины; будешь ты на ней, среди
братьев твоих будешь ты.
Она замолкает – то ли для того, чтобы перевести дух, то ли потому, что забыла текст, но Ардет неожиданно для себя подхватывает:
|
| |
| |
| Neitikert | Дата: Среда, 23.10.2013, 15:46 | Сообщение # 9 |
|
Казначей
Группа: Администраторы
Сообщений: 281
Статус: Offline
| - Распростёрся я на животе моём, коснулся я земли перед ним. Сказал же я
ему: «Расскажу я о могуществе твоём царю. Сделаю я так, что узнает он о
величии твоём. Прикажу я, и принесут для тебя иби, хекену, иуденеб,
хесаит, храмовый ладан, удовлетворяющий бога всякого собою».
Девушка изумленно оборачивается, но произнести ничего не успевает. С
грохотом падает с петель входная дверь, через несколько секунд во двор
входят люди. Их шестеро, они одеты в красное, и каждый – вооружен. С
тихим шелестом выходит из ножен сабля, одним неуловимым движением Ардет
оказывается между девушкой и чужаками.
Вперед выступает Лок-На. В руке у него – перепачканный кровью длинный кинжал.
И в этот миг красная пелена ярости встает перед глазами маджая, и не
существует больше ничего – лишь шестеро убийц и девушка, которую нужно
защитить. А еще - старик, убитый во сне, за которого надо отомстить.
Ардет кидается вперед, холодный металл сабли чертит завораживающие
узоры, с лязгом сталкивается с оружием противника. Первый падает с
рассеченной грудью, кровь кажется черной в лунном свете. Второй
захлебывается криком – сперва маджай отсекает ему руку, а потом сносит
голову. Краем глаза юный вождь успевает заметить, как падает третий –
оказывается, девушка может прекрасно защитить себя сама. Четвертый
позорно убегает, а пятый падает на колени, еще не осознавая собственной
смерти. В горле у него торчит длинная шпилька для волос.
Лок-На наблюдает за бойней равнодушно и как-то отстраненно. Маджай
поворачивается к нему, идет вперед, но чернокожий предупреждающе
вскидывает руку, и Ардет замирает. Потому что из дома выходит еще
десяток одетых в красное.
- Ты можешь уходить, маджай, - с усмешкой произносит Лок-На, - нам нужна девочка.
- Я не уйду, - отвечает Ардет, - и девушку никто из вас не тронет!
- Не будь глупцом! – когда она успела оказаться рядом, маджай не
понимает, - на место этих придут новые, а ты рано или поздно устанешь.
Уходи, тебе здесь больше нечего защищать.
Ардет тяжело вздыхает, а потом подзывает коня и запрыгивает в седло.
- Молодец, маджай! – смеется Лок-На, но Ардет наклоняется, легко
подхватывает и сажает перед собой девушку, а потом, сжав пятками бока
коня, посылает его вперед. Конь легко перепрыгивает живую изгородь,
окружающую сад, и ударяется в галоп, подгоняемый всадниками.
Над городом расцветает зарево пожара: Лок-На сам ходит с факелом, поджигая занавеси и листы, разбросанные по лавке.
Горят страницы драгоценных книг, горят стены, обитые деревом, горят
цветастые ковры, копоть оседает на витражных стеклах, покрывая их
черным. На погребальном костре Амастана – все то, что было дорого ему
при жизни.
|
| |
| |
| Neitikert | Дата: Среда, 23.10.2013, 15:47 | Сообщение # 10 |
|
Казначей
Группа: Администраторы
Сообщений: 281
Статус: Offline
| Сбежавшая
- Ты нажил себе смертельного врага, - замечает девушка,
когда солнце начинает лениво подниматься из-за горизонта. Ардет
неопределенно пожимает плечами. У него и так слишком много врагов, чтобы
думать об их настоящем количестве.
- Куда тебя отвезти? – спрашивает маджай спустя какое-то время.
- В долину Цариц, - отвечает она, то и дело оглядываясь. Но никто их не
преследует – люди в красном отправились напрямик, не утруждая себя
погоней.
Ардет тяжело вздыхает.
- Что делать там, где полно мертвецов? – спрашивает он.
- Я могу спросить у тебя то же самое, - пожимает плечами девушка.
- Значит, ты прекрасно знаешь, что маджаи стерегут зло, которое не должно пробудиться.
- А я хочу пробудить то, что замкнет время и прекратит бессмысленные смерти.
- Что? – недоуменно спрашивает маджай.
- Младшее Божество, - отзывается девушка и замолкает.
Ардет разворачивает коня на север.
- То есть, ты собираешься разбудить существо, способное разрушить мир? – уточняет маджай.
- Нет, - вздыхает она, - это божество не будет его рушить. Это божество
его покинет. Если ты пойдешь со мной, то сам все увидишь.
Здравый смысл требует отвезти сумасшедшую в ближайшую деревню и
вернуться к своему клану, потому что вождь должен быть вместе с народом.
Совесть требует помочь девушке, оставшейся без дома – пусть даже в
таком безумном деле.
- Сперва объясни, что ты хочешь сделать, - упрямо произносит Ардет, -
кто эти люди, что они от тебя хотели, зачем они убили Амастана и для
чего тебе будить Божество?
- Я хочу, - медленно произносит девушка, - чтобы меня оставили в покое.
Чтобы те, кто уже несколько раз убивал меня, не сделали этого снова.
Чтобы не было бессмысленных смертей, чтобы время шло так, как должно
идти. Я не могу вернуться в свое время, так пусть вернется она, и
замкнет, наконец, петлю, уничтожив эти проклятые часы.
Ардет устало прикрывает глаза, уже почти пожалев, что взялся кому-то помогать.
- Ты думаешь, что я сумасшедшая, - усмехается девушка, - но это далеко
не так. Я помню все свои прошлые жизни, и в каждой я вынуждена была
бегать, окружать себя охраной, но это все равно не помогало. Будь я
рабыней или царицей, торговкой или жрицей – они все равно находили меня.
И убивали, потому что я не открывала им чужих тайн.
Умирать под пытками страшно, умирать от яда – слишком долго, а от стрелы
или кинжала – больно. Я рождалась вновь, но меня находили их дети,
внуки или правнуки, которые были научены опытом родителей и знали, что
со мной нужно делать.
В одном из перерождений меня отравил приемный сын… а потом старательно
стирал мое имя со страниц истории, приказал уничтожить мое тело,
приказал уничтожить упоминания обо мне. Хотя получилось у него это
довольно-таки плохо… если бы ты знал, маджай, что это такое – не знать
покоя ни секунды своей жизни, ждать яда или кинжала, ждать предательства
от близких людей…
И тогда я сбежала от них в будущее. Так далеко, как могла – на два
тысячелетия вперед. Но и здесь меня нашли – через пять лет спокойной
жизни, но нашли. И я решила, что есть один-единственный способ
избавиться от этого – раз и навсегда.
Я разбужу дочь Сета, я расскажу ей, что произошло за столетия ее сна, и
расскажу ей, где искать ее братьев и сестер. Она заберет с собой
песочные часы, которые дают возможность ходить сквозь время, и уйдет в
свой мир.
- И чем это поможет тебе? - негромко спрашивает Ардет.
- У меня больше не будет тайны, за которую убивают – пожимает плечами девушка.
- И что потом?
- Потом, - девушка вздыхает, - я не думала, что будет потом. Возможно,
когда петля времени замкнется, я умру, чтобы родиться, все забыв. А,
возможно, буду вынуждена доживать свой век в этом времени. Я не знаю. Но
это совсем не важно. Смерти я не боюсь, а жизни боятся только глупцы.
- Убедила, - негромко произносит Ардет, - что ж. Значит, едем будить это твое божество…
|
| |
| |
| Neitikert | Дата: Среда, 23.10.2013, 15:49 | Сообщение # 11 |
|
Казначей
Группа: Администраторы
Сообщений: 281
Статус: Offline
| Азенет
Дом стоит на отшибе, у самой скалы, примыкая к ней
задней стеной – покосившийся от времени, ветхий, и, кажется, не жилой.
Но девушка уверенно идет вперед, ничуть не обращая внимания на горячий
песок под ногами. До Долины Цариц всего ничего, но ей зачем-то
потребовалось свернуть в эту всеми богами забытую деревеньку. Ардет
ведет коня в поводу, мрачно смотрит в спину идущей вперед девушки.
Она открывает сбитую из давно прогнивших досок дверь, та отворяется
неожиданно легко, хотя Ардет ожидает мерзкого скрипа. Они проходят
внутрь – пол занесен песком, и нельзя сказать, что здесь кто-то ходил за
последний десяток лет.
Девушка отодвигает обветшалый ковер, берется за кольцо крышки потайного
люка и легко поднимает ее. Вопросительно смотрит на Ардета, видит его
замешательство и, усмехнувшись, начинает спускаться вниз.
Несколько минут маджай стоит в растерянности, но затем спускается следом.
Это помещение – жилое, и здесь отчего-то совсем не пахнет затхлостью
подземелья, хотя стены мало чем отличаются от стен усыпальниц. У дальней
стены стоит низкая кровать, на ней сидит женщина, поджав ноги под себя,
и полирует и без того идеальное лезвие ритуального кхопеша. Она не
поднимается им навстречу, лишь смотрит исподлобья.
- Азенет, - негромко зовет ее девушка, - я рада видеть тебя в добром здравии, старая подруга.
Женщина молчит, продолжая сосредоточенно полировать кхопеш.
- Как ты выглядишь? – наконец, произносит она, глядя на девушку. Ардет
невольно косится на спутницу, только сейчас вспоминая, что, собственно,
кроме ночной рубахи до середины икр на девушке ничего нет, а купить ей
одежду он отчего-то не додумался.
- Какая разница? – парирует девушка, - на этой земле некогда ходили голыми, не стесняясь своего тела.
- Эти времена давно прошли, - в голосе женщины слышится усталость и
горечь, - настали времена закрытых лиц и одежд. Впрочем, разговор не об
этом.
Она переводит взгляд на Ардета, и юный вождь невольно вздрагивает,
впервые присмотревшись к ее лицу. Кожа ее бледна до синевы, глаза и
щеки ввалились, на лице залегли черные тени. Покрасневшие белки
воспаленных глаз, черная радужка, сливающаяся со зрачками, тонкая сеть
выступивших вен на шее. И взгляд – тяжелый, пронизывающий, и Ардет
отчего-то твердо уверен, что женщина видит его насквозь – со всеми его
метаниями, вопросами и разочарованиями. Когда она отворачивается, маджай
ловит себя на мысли, что стоит, забыв, что надо дышать. Он тут же
глубоко вздыхает, и ловит на себе насмешливый взгляд своей спутницы.
|
| |
| |
| Neitikert | Дата: Среда, 23.10.2013, 15:50 | Сообщение # 12 |
|
Казначей
Группа: Администраторы
Сообщений: 281
Статус: Offline
| Та, ничуть не стесняясь мужчины, переодевается в невесть откуда
взявшуюся одежду. Маджай торопливо отворачивается, краем глаза успев
заметить полосы шрамов, рассекающие ее спину.
- Ты давно ела? – спрашивает девушка, затягивая ремень.
- Вчера, - задумчиво тянет Азенет, - или позавчера. Или неделю назад. Есть ли разница, если нет времени?
- Однажды ты не проснешься, - замечает девушка.
- Меня разбудят мои дочери, - безразлично отвечает женщина, поднимаясь с
кровати. Она оказывается неожиданно высокой – выше Ардета почти на
голову, и как-то очень плавно, словно не касаясь пола, идет в сторону
низкого столика, стоящего в углу. Волосы у нее иссиня-черные, густые,
неровно отрезанные на уровне лопаток. Маджай отчего-то решает, что
женщина уже очень долго живет здесь, не поднимаясь на поверхность.
Он пытается представить себе такое существование, но не может.
Азенет, тем временем, берет со столика тяжелый браслет, выполненный в
форме змеи, взвешивает его на ладони и, повернувшись, смотрит на
девушку.
Та возится с оружием, располагая его на поясе. Маджай решительно не
понимает, что здесь происходит, но твердо знает, что никаких вопросов
задавать пока что не нужно.
Женщина подходит к девушке, застегивает браслет у той на предплечье и,
улыбнувшись так, что Ардет невольно отступает на шаг, переходит на
неизвестный ему язык. Даже не прислушиваясь к разговору, маджай пытается
понять, что могло так напугать его. А потом осознает и невольно косится
на Азенет.
Зубы. Длинные, острые зубы, и раздвоенный язык, которым она облизывает почерневшие, растрескавшиеся губы.
Диалог длится несколько минут, а после девушка, развернувшись, манит Ардета за собой.
- Хатшепсут, - голос женщины вдруг становится донельзя похожим на
шипение змеи, и маджай решает, что лучше не оборачиваться, - она будет
разочарована.
- Не будет, - качает головой девушка, тоже не поворачиваясь, - и не называй меня так. Теперь меня зовут…
- Мне плевать, - прерывает ее женщина, - я буду звать тебя так, как
помню. И ты, юный маджай, зови ее так, - в голосе чудится насмешка, - ее
нынешнее имя не подходит для ее будущей жизни в этом времени.
Девушка уже карабкается вверх по лестнице, и маджай все-таки заставляет себя посмотреть на женщину.
Но комната пуста.
Краем глаза Ардет замечает, как исчезает где-то в расщелине стены змеиный хвост.
- Всегда с ней так, - устало замечает девушка, скрывая потайной лаз, - она напугала тебя?
Ардет стоит рядом, сложив руки на груди, и внимательно смотрит на
девушку, тщетно стараясь поймать ее взгляд – она постоянно опускает
глаза.
- У меня много вопросов, - наконец, произносит он, - но я почему-то уверен, что ответов ты мне не дашь.
Девушка виновато улыбается и, наконец, смотрит ему в глаза.
- Ответы будут, - заверяет она, - но чуть позже.
|
| |
| |
| Neitikert | Дата: Среда, 23.10.2013, 15:51 | Сообщение # 13 |
|
Казначей
Группа: Администраторы
Сообщений: 281
Статус: Offline
| Долина Цариц
Долина Цариц погружена в покой и безмолвие. Вместе с ночным холодом спускается звенящая тишина.
- Пора, - девушка поднимается на ноги и уверенно начинает спускаться
вниз по пологому склону. С тихим шорохом осыпается песок вперемешку с
камнями. Ардет оставляет коня, проверяет, хорошо ли выходит из ножен
сабля и идет следом. Он отлично знает, что предвещает такая тишина.
И когда девушка ступает на дорогу, ведущую к усыпальницам, он кладет руку ей на плечо и кивает себе за спину.
- Но я знаю дорогу, - возражает она.
- Но не знаешь, что может ждать впереди, - парирует маджай.
Она скептически усмехается, но маджай не собирается вступать в
пререкания – он просто шагает вперед. Глаза быстро привыкают к лунному
свету, заливающему скалы. Ему чудится движение у камней – и он тут же
уходит в сторону, резким движением увлекая за собой девушку. В ладони
больно впивается каменное крошево, маджай досадливо хмурится, девушка
приглушенно ругается. Но пули, выпущенные из укрытия, не попадают в
цель, лишь поднимают облачко пыли на дороге.
- Быстро они в этот раз, - с досадой бормочет девушка, - гораздо быстрее, чем в прошлый.
- Что ты имеешь в виду? – интересуется Ардет, взвешивая на ладони метательный кинжал.
- В прошлый раз они ворвались в Долину уже после того, как я навестила
ее, - поясняет девушка, - они не знают где именно я была, и не знают,
как именно выглядит артефакт. Но то, что это здесь – знают наверняка.
Маджай берет камень побольше, кидает его на дорогу. Тут же раздается
очередь – и Ардет, высунувшись из укрытия, кидает кинжал. Тело стрелка
мешком сползает на дорогу, увлекая за собой каменное крошево и песок.
- Быстро! – командует Ардет и, рванувшись вперед, подхватывает выпавший
из рук стрелка пулемет. Но на этом участке дороги тихо – видимо, ожидают
их с другой стороны.
- Пойдем в обход, - негромко говорит девушка, кивая маджаю на тропку, легшую по склону, - по крайней мере, будет время.
- Куда нам надо добраться? – спрашивает маджай.
- Тут не далеко, - туманно отвечает девушка.
Маджай тяжело вздыхает, но продолжает идти вперед. В конце концов, он
добровольно вызвался ей помочь – так зачем теперь жаловаться? А уж
оставлять в беде девушку – пусть такую странную, водящую знакомства со
Змеями, не позволяет совесть.
|
| |
| |
| Neitikert | Дата: Среда, 23.10.2013, 15:52 | Сообщение # 14 |
|
Казначей
Группа: Администраторы
Сообщений: 281
Статус: Offline
| Люди в красном собрались в долине, расставив стрелков на всех возможных
подступах. Но отчего-то никто не догадался смотреть вверх. Ардет ступает
осторожно, чтобы не потревожить слой щебня и песка. Бесшумно крадется
следом девушка, то и дело глядя вниз, на темные фигуры. Они не зажигают
факелов – видимо, хотят застать врасплох, если идея со стрелками не
сработает. Вот от входа в долину бегут, спотыкаясь, четверо – видимо,
ходили смотреть, в чем дело, и почему их товарищ стрелял. Раздаются
крики, ярко вспыхивают факелы – больше нет смысла скрываться, потому что
они знают, что ожидание окончилось.
- Ну, где ты? – кричит Лок-На, обводя долину безумным взглядом, - спускайся, никто тебя не тронет!
Девушка торопливо тянет Ардета за собой, в ненадежное укрытие за
камнями. Маджай послушно опускается на колени, вопросительно смотрит на
девушку. Та указывает пальцем на расщелину в скале, виднеющуюся чуть
дальше по склону.
- Это же не гробница, - шепотом произносит Ардет.
- Только глупец будет прятать древний артефакт под носом археологов и туристов, - недовольно бормочет девушка.
Ардет улыбается, кивнув. Действительно – люди Лок-На сейчас охраняют
вход в каждую усыпальницу, и кому придет в голову охранять простую
расщелину – взрослый едва протиснется, да еще и находящуюся на
ненадежном склоне.
- Ты слышишь? - продолжает Лок-На, - я клянусь тебе, что никто не причинит тебе зла! Просто спустись!
- Нашел дуру, - она произносит это одними губами, выглядывая из-за камня, - срочно нужен какой-то трюк.
- Как думаешь, одно и то же сработает дважды? – уточняет маджай, присматриваясь к округлому камню, лежащему возле ее ноги.
- Вполне, - кивает она.
Ардет берет камень, уверенно размахивается и швыряет его в противоположную сторону, туда, где виднеется вход в одну из гробниц.
Люди в красном молча бросаются на звук, а Ардет и его спутница – в
другую сторону. Протиснувшись в расщелину, оба переводят дух, позволив
себе короткую передышку. Расщелина уходит вглубь скалы, и Ардету
кажется, что еще немного – и он точно застрянет, но девушка упорно
продолжает протискиваться вперед, и маджаю не остается ничего, кроме как
пробираться следом. Через десяток метров стены неожиданно расступаются,
пропуская их в каменный мешок, вырубленный в теле скалы.
Девушка уверенно принимается расчищать пол в одном из углов от слоя
песка и щебня, Ардет стоит, стараясь привыкнуть к кромешной темноте.
- Нашла, - шепотом произносит девушка, - осталось только выбраться отсюда и найти гробницу.
- То есть, это еще не конец? – уточняет маджай.
В ответ - скорбное молчание, но ему отчего-то кажется, что она улыбается.
|
| |
| |
| Neitikert | Дата: Среда, 23.10.2013, 15:53 | Сообщение # 15 |
|
Казначей
Группа: Администраторы
Сообщений: 281
Статус: Offline
| Змеи
- Надо выбираться, - произносит Ардет, щуря глаза в тщетной попытке разглядеть хоть что-то.
- Надо, - соглашается девушка, зевнув, - но явно не сейчас.
- Почему? – недоуменно спрашивает маджай, повернувшись на голос.
- Потому что к рассвету в Долине не останется никого, кто смог бы нас
преследовать, - терпеливо поясняет она, - кому повезет – те успеют
сбежать. Кому нет… что ж. Говорят, что их яд действует практически
мгновенно. Поэтому ложись и спи. До рассвета еще далеко, а слушать то,
что будет там твориться…
Пару минут маджай ждет окончания предложения, но его так и не следует.
Он устраивается на полу пещеры, кутаясь в плащ. Из темноты раздается
трагический вздох, в который она вкладывает всю мировую скорбь и
разочарование в людях. Чиркает спичка, огонек оказывается неожиданно
ярким, слепит глаза.
- В мешке, который дала мне Азенет, - негромко произносит девушка, -
есть и одеяло. Если ты хочешь замерзнуть ночью – что ж, твоя воля.
Однако я не разделяю современных взглядов на нормы так называемой
«морали». Меня не смутит, если ты ляжешь рядом. Во всяком случае, это
будет лучше, чем утром найти твой закоченевший труп.
Ардет не спорит и пододвигается ближе. Одеяло оказывается узким, но
очень теплым, из верблюжьей шерсти. Через несколько минут маджай
понимает, что девушка уснула, изнуренная за день. Он и сам с радостью бы
уснул – но мешает мерзкое предчувствие нависшей угрозы.
- Спи, - полушепотом произносит девушка, которая, оказывается, мастерски
притворилась спящей, - или хотя бы сделай вид. Не дай им почувствовать
страха, иначе они нападут и на тебя. Когда они голодны, им все равно,
друг ты или враг.
Тишину Долины нарушает тут же оборвавшийся вскрик. За ним следует
паника, вопли сливаются с выстрелами и звоном сабель, высекающих искры
из камня. За шумом практически не слышно змеиного шипения, но акустика в
их укрытии словно усиливает звуки внизу. Маджай слышит и шипение, и
хруст ломающихся костей, и влажные звуки раздираемой острыми зубами
плоти, и булькающие звуки толчками вытекающий из артерий крови.
|
| |
| |
|
