Архетип египетской жрицы – тоненькая и изящная, как дрезденская статуэтка, элегантная и модно одетая дама со взглядом сфинкса.
Такой образ вдохновил К. Случевского на горькую балладу «Мемфисский жрец».
Правда, в его время представления о древнеегипетском мире ещё очень наивные.
В египетском храме мужчина и женщина дополняют друг друга, и в силу этого по-разному участвуют в ритуале.
Те жрицы, что известны с V династии – особы царской крови и знатные дамы. Эти древнейшие жрицы – «хемет нечер» (божьи служанки) в подчинении имели дочерей жрецов, служивших в храмах «чашницами» («уабет»).
Жрицы не только правили службу в храме, но и ведали наукой!
Врач – «сайн» был равен жрецу, и не называвшие себя служанками богов Мерет-Птах и Песешет всё же им служили.
В более поздние времена уже ничего не известно и о жрицах-медиках, а всё больше о дивных и сладкоголосых жрицах хенера (т.н. «гарема»).
Хенер – не святая святых, но и никоим образом не «гарем бога» и тем более верховного жреца в храме.
В храм шло много светских дам, и их титул «небет пер», а то и «шапсет» («госпожа дома» и «наложница»), не связан с небесным браком, как у надиту Вавилона.
Ко всему прочему, хенер был в храмах и богов, и богинь.
Это живое сердце храма, где родилось искусство таинств и мистерий.
В хенере вначале были танцовщицы – «хебат хенерет» с систрами и кастаньетами в руках. Их танцы – древняя тайна, наверное, нечто среднее между фламенко и балетом баядерок.
В храмах был мужской хор («шемау») наподобие григорианского хорала, но вплоть до Среднего царства ничего не известно о храмовых певицах – возможно, в их роли могли и выступить хемет-нечер, но свой чин они получали по праву крови, а не за голос.
Хенер с 12-й династии – сонм разных чинов во главе с урет-хенерет/аат-хенерет (обычно это царица, царская дочь, дочь или жена главного жреца в храме). В нём остались хебат, появились два типа хоров и чисто музыкальные титулы, связанные с игрой на ритуальных трещотках – систрах.
В древнем египетском храме не только пели гимны, но и по религиозным преданиям ставились драмы, подобные средневековым мираклям.
За пение отвечали хесит (вар. огласовки «хесиа», «хасйэ») и шемаит – у них был разный музыкальный стиль.
В то время хор женских голосов считался столь совершенным, что он сам по себе считался музыкой, но если шемаит лишь отбивали такт ладонями и на маленьких барабанах, то хесит пели с оркестром.
Им вторили хес – мужчины-певцы. Часто это были слепцы – они теребили своими чуткими пальцами струны огромных арф. И жрица хесит могла выступить соло, аккомпанируя себе на огромной арфе.
«Хи» («услада») – так говорили о музыке в стране фараонов. А дама с таким титулом – прима египетской оперы, хотя интригует вопрос, на какую оперу это всё смахивало – итальянскую или пекинскую?
Хесит/хесиа/хасйэ – это «хвалимая», «жалованная», баловень своего храма, но и она сама непрестанно возносит хвалу богам. Эпитет «хасйэ» носили при дворе царские фавориты.
Хесит называли себя и светские музыканты и певицы – загулявший в весёлом доме жрец из Туринского папи-руса веселился с «певичками», а не со жрицами Хат-хор, будь она хоть трижды богиня любви. И незадачливого господина посла Унуамона веселит «хесит кемет», милашка с его родины.
Но даже в эпоху упадка египетский храм не знал ранга культовой блудницы.
А шемаит – титул строго сакральный. Он был изначально связан с чтением молитв нараспев – так называли царицу на время обряда в честь бога урожая Мина. Со временем сан стал чисто дамским. И он тоже с «двойным дном» – египтяне обожают игру слов во всём.
«Шема» – это не только слух и звук, но и «Юг», а первые сведения о дамах-шемаит найдены в Абидосе. В их «барабанном» стиле сквозит тема настоящей африканской музыки, а хесит употребляли сложные и затейливые «восточные» мелодии.
Оба типа хора имели своих глав с приставкой «урет»/«аат» (у мужчин-хес – имира-хесиу), но вообще действом на мистериях и процессиях руководили не регенты, а дирижёры (у шемаит – шеспет-дехен).
В славные годы начала Нового царства крепнет не только египетское владычество в мире, но и мощь культа Амона, а невиданные по размаху торжества в его честь требуют огромного числа участников – в клир вливаются всё новые люди, но поначалу из знати.
В семье фараонов царица по закону носит титул «супруга бога» и именно она – верховная жрица верховного бога. У шемаит мелькает модный титул «дуат нечер» («взывающая к богу») вместо древнего «хемет».
Жёны приближённых к фараону особ не случайно носили титул «хекерет-несу» («краса царёва») – они придворные дамы, и им дозволено быть в святых местах храма и рядом с семьёй земного бога.
И они – не наложницы из дворца, где был свой хенер в значении гарема, но очень аутентичный.
Их обеты неизвестны, но капеллы певиц храмов делились на филы, как и ассоциации жрецов.
Их небесные покровители – богини Мерет и Хат-хор и бог музыки Ихи.
У них были и учителя – «херит» и наставники эти работали в резиденциях верховных жриц.
Они носят то же белое одеяние в знак чистоты, но светское и с характерным для всех царедворцев парике «на французский манер».
В период правления Эхнатона дамы отрекались от титула певиц в честь гонимых богов, но и не принимали взамен титула певиц Атона. Хоры шемаит солнечных храмов упомянуты лишь косвенно, а резные «летописи» славят дивный голос царицы, но по факту известны две певицы – Асет из Фив и Хат-шерит из Абидоса. Хесит по имени Си-мав из Меэнфе (Мемфис) Перепёлкин певицей не считает – возможно, её звание написано без значка согнутой в локте руки («ключ» к слову «певец»). Она у него – «фаворитка Солнца».
С крушением «еретического» культа всё вернулось на круги своя и умножилось.
19 и 20 династия – пик расцвета музыки в храмах и её творцов и исполнителей – главным образом женщин.
Их дела в храме требовали от них своего рода «учёной степени» в зависимости от ранга, они должны были не только знать все секреты культа, но и древний язык, который для народа давно звучал как-то вроде «нелепо ли ны бяше, братие». Даже писцы брали шпаргалки, заполняя храмовые надписи, но сама по себе служба в такой форме должна была завораживать, как кантата Орфа.
В дни великих торжеств малого хора хенера и усилий «насельников» храма не хватало, и из городских сословий в клир набирали «почасовых» служителей обоего пола. В хенер брали дам из среднего класса, заведомо грамотных, хотя особой учёности от них не требовали.
В хенере храмов богов и богинь той поры несметное множество шемаит, а при Амоне хесит – главному богу страны самое лучшее! Но у жрицы часто были все титулы разом.
У цариц бывал титул не только «супруги», но и «матери» бога-младенца (и неважно, как его называли в разных регионах страны).
В Третий переходный период титул певицы раздают налево-направо, даже маленьким девочкам.
И певицы не походят уже на орден – исчезают отместки о филах. Это прямо-таки храмовая богема.
Жрецы, вовлекая в орбиту жизни храмов целые семьи, влияли на всю страну. И чтобы нагнуть голову этой «мафии» фараоны ставили первосвященником Амона старших дочерей – священные супруги-сёстры бога единственные из жриц, соблюдавшие целибат, как вавилонские жрицы Солнца надиту или римские весталки.
Но если надиту управляли лишь своим поместьем, да и то через братьев, то царевны-жрицы «ворочали» Фивами и управляли Верхним Египтом от имени фараона.
Главные в хенере тоже часто не имеют в титуле эпитет «владычица дома», но в этих случаях дама быть может просто не хотела затмевать высокий сан бытовым. И вообще, титул одной и той же дамы в разных источниках, к ней относящихся, мог быть не полным. В папирусе мужа такая вот урет-хенерет Гатшесен указана лишь как шемаит и его жена.
В итоге выходит, что подавляющее число жриц по статусу не выше соборного певчего, кантора или министранта. Их титул не давал власти, желанной для карьеры, и потому в нём почти не было мужчин, глав семей.
В светской жизни древнеегипетская женщина не была немощной обузой из гарема, но и не занимала высоких государственных постов (влияли на дела государства только царственные женщины, и то от случая к случаю).
Храм отражал земные устои как зеркало.
В поздние периоды смуты и войны стёрли из истории память о супругах бога, настоящих жрицах Амона, а титул певицы был вытеснен саном «играющей на систре» («ихит», «сешешет» «сесте», «сехемет»), но это не «падение ордена» шемаит, а скорее замена устарелого звания, как в случае с «хемет-нечер».
Из-за этого Геродот и мог решить, что жриц в Египте нет вообще – певчих на клиросе не называют ведь священниками.
С его лёгкой руки у Куприна в повести «Суламифь» в египетском храме поют ряженые в богинь писклявые скопцы, а не певицы.
К статусу жриц очень близки такие звания, как «слуга двойника» – они вели службу за упокой души человека, но не в храме, а в часовне усопшего, и ими могли быть как мужчины, так и женщины (в таком ранге состояла придворная дама и врач Песешет).
На хоры похожи и ряды плакальщиц, неотъемлемых от ритуала похорон, но едва ли их дикие истерики в чём-то походили на элегии хесит, исполнявших плачи богинь по Осирису. Им полагалось за труд «пресечение уст» (так по-восточному изящно обозначали плату едой).
Храм всегда разделял участь страны, и долгие невзгоды низвели статус жриц до хористок и музыкантов, но вознесли их искусство на невиданную высоту.